Отредактировано:06.05.10 23:43
Эта вещь приснилась мне и была записана лет девять назад. У меня до сих пор такое ощущение, что писала я ее под диктовку.
[B]...ЧТО ОН ПРОТЯГИВАЛ МНЕ[/B]
Я шла с одной стороны полусквера, а мама - с другой. Полусквером это место назвал папа - в ответ на мой вопрос:
- А вот где травы-то много около продуктового, и тролли разворачиваются - это что?
- Это... сквер, наверное... ну, не совсем... полусквер, вот! - воскликнул он радостно, как всегда, когда придумывал нужное слово.
На мне было то голубое платье с белыми бантиками, которое он мне купил на Новый год... мама тогда еще очень ругалась, что дорого. Сейчас она тоже должна была ругаться, потому что в таком красивом платье никто не ходит по улицам без родителей - но что ж я могла сделать, если она опоздала в сад почти на целый час! Елена Геннадьевна разозлилась, взяла меня за руку и повела домой. Ненавижу, когда меня водят за руку, особенно если воспиталки. Еще у них руки иногда мокрые бывают, вообще противно!
Мы дошли до продуктового, и тут Елена Геннадьевна увидела на другой стороне полусквера мою маму.
- Ой, как хорошо-то! - воскликнула она - и прыгнула в рейсовый автобус. У нее застряла сумка, и водителю пришлось еще раз открывать двери-гармошки. Я тоже обрадовалась, потому что следующий автобус придет через сорок минут - ну и зачем мне стоять и выслушивать все, что они с мамой друг другу скажут? Лучше уж я выслушаю, что мама скажет мне... конечно, это тоже не так приятно, как есть мороженое в вафельном стаканчике, но зато мы быстро попадем домой. И я позвоню папе...
Я его обожала... нет, это, пожалуй, очень неточно сказано. Я тогда не знала, что такое любовь: при мне о ней не упоминали. Но папа... им были полны все мои дни.
Он, правда, не приносил мне дорогих игрушек, как Катькин; он вообще редко что-нибудь приносил, даже мороженое. Он даже не жил с нами, и денег маме на мое содержание не давал. Она так и говорила:
- Настрогал тебя, а денег на твое содержание не несет.
Мне очень интересно было, как это папа меня настрогал, и я спросила его об этом при первом же удобном случае. Сначала он засмеялся, потом рассердился, потом опять засмеялся - и так чередуя сдвинутые брови и огромную улыбку, сквозь курлычущий смех объяснил:
- Она с префиксом ошиблась. Не НАстрогал, а ВЫстругал. Как папа Карло - Буратино.
- Я же не деревянная, - недоверчиво сказала я.
- Извините, мисс, дерева в тот момент под рукой не случилось! - тут он захохотал совсем громко, и на нас стали оборачиваться прохожие.
...Я аккуратно обходила лужи, как он меня учил. В них же вода грязная, иногда даже не отстирывается. Это на даче можно из ручья брызгаться сколько угодно - там бьют ключи, а ключи всегда чистые. Мама, правда, и там не разрешает - ну, мы потихоньку, пока она не видит.
Ну, вот, я шла только по сухому асфальту и смотрела все время на нее. Она почему-то совсем не торопилась, как будто ее совсем не волновало, что я иду ей навстречу одна. А когда подошла, то ничего не сказала. Только на руки меня подняла зачем-то. Потом, правда, опустила: я же тяжелая стала, как слоник. И пошла рядом. Молча. Я так удивилась! Ладно, зато можно попридумывать немножко, или повспоминать... Я люблю вспоминать, особенно про папу.
Если бы мама согласилась жить с ним, было бы, конечно, здорово. Я бы его уговорила меня из сада пораньше забирать... Но с другой стороны, вот Лешка из старшей группы рассказывал, что его предки сошлись и теперь орут друг на друга и на него целыми днями. Интересно, кто такие предки и как это они сошлись? В неравной битве, что ли? Мне папа стихотворение читал, про то, как враги сошлись в неравной битве. Конечно, у меня нет никаких предков, но вдруг родители тоже нечаянно сойдутся, когда будут жить вместе? Я не люблю, когда орут. И папа не любит.
Центром папиного притяжения всегда были усы. Женщины оборачивались на них, как собаки на запах мяса, после чего с сожалением замечали меня.
- Какая симпатичная! - иногда льстиво говорили они. - Вся в папу...
Еще они заглядывались на него, когда он надевал серый полосатый костюм... о-о, это в самом деле было замечательно! Ему очень нравилось, что все вокруг смотрят на нас, и он все время шутил, пританцовывал и выделывал всякие штуки. Я называла его: "Лев в полосочку" и "усатый-полосатый", а он в ответ улыбался и вертел меня "каруселькой", держа за бока. И я никогда не боялась упасть, хотя все вокруг неслось в бешеном темпе.
Однажды я делала вид, что сплю. (Взрослые такие странные! Не могут спать с открытыми глазами, а как только закрывают их в темноте - сразу засыпают... Все мои знакомые девочки умеют делать вид, что спят, и знают поэтому много интересных вещей, которых им никто не рассказывал.) А мама с папой сидели на кухне и ссорились. У них это любимое занятие. Мама папу шпыняла, а он ей доказывал, что он - не верблюд. Странно, почему это доказывать-то надо... неужели она сама не видит? Я ей говорила, но она почему-то только смеется.
- Чего ты добился в жизни? Чего?
Она напрыгивала на него, как будто они играли в классики, а он был биткой. Мне было видно сквозь неплотно прикрытую дверь, что уж чем-чем, а биткой он быть совсем не хотел.
- Маша, сядь... Маша. Я ни с кем ни за что не бился, понимаешь?
- Да? А следовало бы...
- Зачем, скажи? Зачем непременно надо сражаться, биться? Для чего это, Маша?
[I] (Продолжение в комментариях, читать сверху вниз.
И большая просьба: не оставляйте комментарии сверху - пишите их в ответы к уже существующим - чтобы было так же удобно читать, как сейчас.)[/I]